Шрифт:
Закладка:
Его начальство было не единственным, кто заметил, что в тот день этот не получивший признания и образования новый полковник кавалерии из Мемфиса отнесся к бою так, как большинство мужчин относятся к разговорам о нем. Келли в записях, написанных вскоре после Сакраменто, вспоминал, что в этом бою я "впервые увидел полковника в лицо врагу, и, когда он подъехал ко мне в гуще событий, я с трудом поверил, что это тот самый человек, которого я знал несколько месяцев". Лицо Форреста, по словам Келли, было настолько "раскрасневшимся", что "поразительно напоминало раскрашенного индейского воина, а глаза, обычно мягкие по выражению, пылали напряженным взглядом пантеры, бросившейся на добычу". В сущности, он так же мало походил на Форреста из нашей столовой, как декабрьская буря на июньскую тишину".8
После Сакраменто боевой дух его людей возрос, но некоторые из них беспокоились об этой "пантере" и о том, куда она может их завести; Келли был одним из тех, кто беспокоился. После войны он вспоминал, что в своих первых сражениях Форрест "настолько пренебрегал обычными правилами тактики, настолько безрассудно относился к личной опасности, что я был уверен, что его карьера будет короткой". Келли рассуждал, что "умелый противник... полностью разнесет" команду Форреста "на куски". Его страсть была настолько яростной, что он был почти одинаково опасен как для друга, так и для врага, и, как казалось некоторым из нас, он был слишком дико возбудим, чтобы быть способным к разумному командованию".9
Однако "страсть" Форреста к войне произвела впечатление на начальство. После еще нескольких не слишком успешных рекогносцировок, в период, когда ослабевала хватка Конфедерации на юге Кентукки, ему поручили командование всей кавалерией, прикрывавшей отступление из Хопкинсвилла в сторону Нэшвилла. Затем он получил приказ отвести своих солдат в форт Донелсон на реке Камберленд, к югу от границы с Теннесси. Там, под командованием генерала Пиллоу ( ), собиралось около 15 000 конфедератов, чтобы отбиться от федералов, чьи канонерские лодки уже взяли Форт Генри на реке Теннесси в десяти милях к западу. Форрест получил в командование всю кавалерию в пределах линии Конфедерации, которая образовывала трехмильную дугу от форта на севере до города Дувр на юге.
Получив приказ разведать дорогу к Форт-Генри, чтобы выяснить, насколько быстро продвигаются федералы, он преследовал отряд союзной кавалерии, почти вернувшийся на свои позиции. На следующий день, неся вахту на той же дороге, он вступил в тяжелую пятичасовую перестрелку с наступающей пехотой Союза, после чего получил приказ вернуться в окопы Конфедерации. 13 февраля войска Союза под командованием пока еще не прославленного бригадного генерала У. С. Гранта атаковали укрепления Конфедерации артиллерией с запада и несколькими канонерскими лодками с реки на востоке, а также ружейным огнем.
Сам Форрест застрелил федерального снайпера на дереве из винтовки Мейнарда, которую он поспешно позаимствовал у солдата. Тем временем необычайно приятная зима в Теннесси неожиданно испортилась: дождь перешел в сильный снегопад, а температура упала до десятков градусов. 14 февраля мы снова отправились на разведку, на этот раз по заснеженным дорогам и среди деревьев, покрытых льдом. Главным событием дня стала потрясающая канонада союзных канонерских лодок. Форрест никогда не видел ничего подобного борьбе между канонерскими лодками и единственным тяжелым орудием Донелсона. Найдя точку, с которой и катера, и батарея Конфедерации были на виду, он наблюдал за почти непрерывными взрывами союзных снарядов внутри и вокруг стен Донелсона, откровенно опасаясь их последствий. Позднее Келли вспоминал, как в самый разгар обстрела Форрест подъехал к нему верхом и, повернувшись к нему, закричал: "Парсон! Ради Бога, молитесь. Ничто, кроме Всемогущего Бога, не спасет этот форт!"10
Артиллеристы Конфедерации, хотя и подвергались серьезной опасности, сумели покалечить и отогнать канонерские лодки, и проблемой Донелсона оказались не столь страшные военные корабли, а его собственные командиры. Их было слишком много. Бригадный генерал Бушрод Джонсон был назначен командиром 7 февраля, 9-го его сменил бригадный генерал Пиллоу, 12-го - бригадный генерал Саймон Бакнер во время короткого отсутствия Пиллоу, а 13-го - бригадный генерал Джон Б. Флойд. Все четверо по-прежнему находились там вместе, и двое из них - Бакнер и Пиллоу - питали взаимную неприязнь еще со времен Мексиканской войны.
На совещании 13 февраля большинство главных офицеров форта, включая Форреста, решили, что постоянные подкрепления увеличили силы Гранта по меньшей мере вдвое, и что лучшим вариантом будет вырваться и продвинуться на семьдесят миль на юго-восток к Нэшвиллу, , где генерал Альберт Сидни Джонстон намеревался сосредоточить людей и припасы Конфедерации для подготовки к дальнейшему отступлению. С Флойдом под общим командованием, Пиллоу слева и Бакнером справа было решено нанести удар слева от конфедератов под Довером и попытаться открыть дорогу на Нэшвилл, вдоль которой крепилась правая сторона Союза. Кавалерия должна была возглавить попытку прорыва, который начался 14-го числа. Форрест ненадолго покинул укрепрайон вместе с пехотой Пиллоу перед канонадой, но Пиллоу отменил эту попытку в начале дня, заявив, что уже слишком поздно. На другом совете, состоявшемся вечером того же дня, был принят тот же курс на следующее утро.
На следующий день измученные солдаты Конфедерации, которые три дня практически не спали, одержали ошеломительную, но неполную победу. Пиллоу атаковал слева "серым утром", при этом войска Форреста шли впереди и защищали его левый фланг. После двухчасового боя, окрасившего снег кровью, федералы начали отступать "через заросли... настолько густые, что я едва мог протиснуться сквозь них на своих лошадях", - докладывал Форрест несколько дней спустя. Союзные войска ненадолго переформировались на открытом болотистом поле, и кавалерия Форреста не позволила им обойти наступающую пехоту Конфедерации с фланга. Очевидно, поняв, что конфедераты "отрежут их", федералы снова начали
